Многие почему-то считают нас, феминисток, существами злобными, жестокими, неспособными понять и оценить тонкие порывы души. Гнусня ложь. Мы нежные, мягкие и легкоранимые, только скрываем это. В нашем жестоком мире слишком опасно выставлять напоказ высокие чувства и прекрасные порывы души. И не пытайтесь утверждать, что мир этот гуманен и мягкосердечен. Недавно мы вновь получили доказательство обратного. Убедились, что любое доброе дело в этом лучшем из миров всегда наказуемо. Что ж. Это даёт нам повод ещё раз продемонстрировать широкой общественности истинное лицо феминисток: готовность прийти на помощь слабому, защитить униженного и оскорблённого.

В этот раз в нашей поддержке нуждается Виктòр Б., многие знают его под милым домашним прозвищем Казначей. Человек редких душевных качеств, экзотический цветок, пышно расцветший на здешней скудной и каменистой почве.

Он ворвался в жизнь клуба, стремительный, как комета, и оставался, да что я, остаётся и по сей день самой яркой звездой на небосклоне КЛФ «Запределье». Масштабы его деятельности поражают своей грандиозностью, эпохальностью, желанием всё поставить с ног на голову. И у него это неплохо получалось.

Благодаря активной деятельности Виктòра в мужском, я бы сказала монашеском клубе любителей фантастики, где несчастной Марине Владимировне не с кем и словом было перемолвиться, появились мы, истинное украшение этого заведения. Да фракция феминисток обязана своим становлением именно Виктòру. Юля, Катя, Лёля, Вика... Да разве упомнишь имена всех милых барышень, слетавшихся, как мотыльки, на огонёк КЛФ, очарованные улыбкой Казначея, его мягкими манерами, которые не могло испортить даже общение с Великим и Ужасным, толпой грубых варваров и прочих персонажей Толкиена. Виктòр умел каждую из них окружить нежной заботой, вниманием. Все они чувствовали себя рядом с Казначеем первыми красавицами, Золушками, случайно попавшими на бал. Замечу, при этом Казначей умудрялся быть рядом с этими нимфами и дриадами только верным другом. Кто из оставшихся способен на это. Так и хочется вспомнить классика русской литературы «Да. Были люди в наше время» и далее по тексту.

Его миссионерская деятельность по привлечению в клуб новых сил не ограничивалась прекрасной половиной человечества. Виктòр, не щадя сил, отыскивал в нашей тихой провинциальной заводи новые таланты, приводил их под сень библиотеки, радушно представляя их общественности, защищая на первых порах, пока не оперятся, от злобных нападок некоторых мастодонтов КЛФ. Но реальностью является то, что именно при Виктòре, благодаря его неуёмной энергии, в клуб потянулись новые силы, пополняя ряды графоманов, а некоторые из признаннных клубных авторов стали грешить стихами. Оживилась издательская деятельность. Появлись конкурирующие журналы и чудо из чудес, наш сборник. Даже противники Виктòра не смогли скрыть правду и назвали этот период «золотым веком» ранней истории КЛФ. У истоков которого стоял он, человек широкой души, в груди которого вместо сердца бьётся «пламенный мотор».

Деятельная натура Виктòра не могла смириться с обыденной действительностью, ему требовался простор, масштаб. Как огромный белый лайнер, он томился в трясине провинциальности, скучал по широким океанским просторам. Он создавал традиции, а потом сам же, как ледокол «Ленин» или реактивная установка «Катюша», уничтожал их. Этой кипучей личности требовался оперативный простор, масштаб. Начитавшись фантастики, поверив в свою избранность, он, как рыцарь в сверкающих доспехах, преодолевал трудности, созданные им сами несколько ранее, на глазах изумлённой публики воплощал в жизнь знаменитый большевистский лозунг «мы рождены, чтоб сказку сделать былью». Он преодолевал пространство и простор, а ветер дал ему стальные руки-крылья, а вместо сердца — пламенный мотор. И мы все, зачарованные фейерверком его идей, шли за Казначеем, как дети за гаммельским крысоловом.

Но незавидна судьба избранных. Не они пророки в своём отечестве. Бедный Виктòр. Сколько грубых шуток, мелочных замечаний сыпалось на его голову, какие незаслуженные упрёки бросали ему и в лицо, и в спину. Но несмотря ни на что он шёл к своей цели, шёл с милой и обворожительной улыбкой, которая сохранилась на века на десятках клубных фотографий. Тактичный и внимательный, он всегда был рядом, как верный и надёжный друг. Он шёл, гордо подняв голову, и, наконец, споткнулся. Он исчез где-то в бездне времени и пространства. Мы ничего не знаем о нём. Говорят, кто-то видел его в окрестностях библиотеки. Наверно, как гоголевский Вий, он просит прохожих поднять ему веки, чтобы увидеть знаменитую надпись MOBI, которая указывала путь в наш оазис. Несчастный Виктòр. Никто не поднял ему веки, да это и бесполезно, ведь надпись MOBI закрасила рука бездушного гастарбайтера. Говорят, что надежды на возвращение Казначея нет. Но мы, истинные феминистки, не предаёмся отчаянью. А когда становится совсем грустно, подходим к окну и повторяем слова нашей шведской коллеги: «Он улетел, но обещал вернуться».

И когда он войдёт в этот зал, как всегда красивый и обаятельный, мы попросим высокое собрание прислушаться и к нашему скромному голосу: «Виноват, но нуждается в снисхождении».