Когда золото у Фигурда кончилось, варвар решил вплотную заняться выполнением подвига, ради которого он, по собственным словам, и «приперся в этакую даль». Отловив спозаранку, пьяного еще эльфа, драконоборец со всей свойственной ему прямотой, принялся трясти своего тщедушного друга за грудки, пытаясь выяснить «где драконы». Однако добился лишь того, что вызвал сильнейший приступ икоты, и у него, и у себя.

Пришлось ждать.

В итоге, друзья направились в одно маленькое людское королевство. Королевство было таким маленьким, что настоящее его название давно позабыли. В разговорах же обычно использовали меткое оркское прозвище Тьфу-Шворк, что означало «плюнуть и растереть». И  ведь давно растерли бы… кабы не одно обстоятельство. Дело в том, что с незапамятных времен обитали в тамошних горах драконы. Никто не знал, как удалось людям договориться с древними огнедышащими чудовищами (и не просто договориться, но жить с бок о бок с ними на протяжении нескольких сотен лет), а потому слухи по этому поводу ходили самые невероятные. Сами же тьфу-шворкцы предпочитали о том помалкивать.

— И  чего теперь? — Озадаченно вопросил Фигурд, выглядывая из-за камня, за которым сидел.

С того места, которое они с Карамэлем избрали для наблюдательного пункта, был отлично виден вход в громадную пещеру.

— Я думал, ты знаешь. — Чуть слышно прошептал бледный Карамэль.

— Ну… это… Я сам думал, что знаю, а оказалось, что не знаю… Теперь… Вот…

— А может… того? Обратно пойдем. Не будем никого убивать.

— Ну как так не убивать? Я ж за тем сюда пришел… Мы пришли.

— А давай не будем. Давай вернемся в тот лес, на ту полянку, где мы пили, и будем всяких проезжих грабить. А? Ты будешь на них из кустов выскакивать, а я на дереве, с луком буду сидеть.

— Это можно. Только вот дракона убьем, и сразу вернемся.

— Но как это сделать?

— Ну-у, — Фигурд шумно вздохнул, и так же шумно выдохнул, — для начала, я думаю, надо тайком пробраться в пещеру.

— ПРОБРАТЬСЯ ТУДА!? — И сполненным ужаса шепотом прокричал Карамэль.

— Ага. — Спокойно ответил Фигурд, очевидно не уловив интонации, или попросту наплевав на нее.

— Слушай! Ну с чего мы взяли, что там есть какой-то дракон? — Затараторил Карамэль. — По мне, так эта пещера на драконью вовсе и не похожа. А тогда, зачем нам туда ходить?

— Не ходить, а пробираться.

— Да! Зачем нам туда пробираться? Давай не будем!

Фигурд задумался.

— Если дракона нет, — мрачно произнес он, — то это, конечно, жаль. Придется другую пещеру искать…

— Да, да! Давай поищем другую!

— Но все равно надо проверить. — И  варвар, перехватив поудобнее Толстушку в ножнах, крадучись вышел из-за укрытия.

— Ой-й-й-й-й! — Пропищал ему вслед Карамэль. Вообще-то он хотел сказать «стой», но начальные буквы пали жертвой ужаса, а потому не были слышны.

Фигурд обернулся и ободряюще поднял большой палец, мол, все отлично, приятель. Похоже, что никакой поддержки, кроме моральной, от эльфа пока не требовалось. Осознание этого обстоятельства, несказанно обрадовало Карамэля. Как всякий лесной эльф он знал одну истину, гласящую: если не лезть в самое пекло, то всегда найдется возможность выбраться невредимым из любой переделки. Он осмотрелся, желая наметить пути к отступлению на тот случай, если Фигурда постигнет неудача.

Зря.

Вокруг грозно возвышались голые, безжизненные скалы. Холодный горный ветер метался меж камней, подвывая словно голодный хищник. Где-то неподалеку сорвался и покатился по склону камешек. Сорвался? А может столкнул кто? В окружающем Карамэля каменном хаосе, могло скрываться, что угодно и кто угодно, даже… дракон. И  Карамэль вдруг очень живо представил, как откуда-нибудь, хотя бы вон из-за того утеса, высовывается огромная голова на длинной шее, и зубастые челюсти с легкостью перекусывают его пополам.

Такого маленького…

Такого одинокого…

Такого беззащитного…

— Фигурд сто-о-й!

Карамэль обернулся, ища глазами друга… Варвар исчез. Вот только что, он спускался по пологому склону к пещере, перебегая от одного валуна к другому. И  пропал.

Скалы вдруг показались Карамэлю выше и страшнее. Ветер, торжествующе взвыв, прошелся по верхушкам камней, и ударил эльфа в лицо.

— ФИ -И -И -И -И ГУ-У-УРД!!!

Не человеческий, но эльфийский вопль разбил вдребезги священный покой древних гор. Обезумевший от ужаса Карамэль бросился вниз, выкрикивая имя варвара, словно заклинание.

— Фи-и-игурд! Фи-и-игурд! Фи…

Тут из-за камня, мимо которого пробегал эльф, высунулись две руки. Одна накрыла ему рот (да и всю нижнюю половину лица), другая ухватила за шиворот, и вместе они потащили упирающегося остроухого куда-то в сторону.

— Ты че орешь!? — Сдавленно прохрипел над ухом голос Фигурда.

— М-м м-м-м-м-м! — Промычал Карамэль, перестав вырываться.

— Не, ну ты че орешь, я тя спрашиваю!?

— М-м м-м-м-м-м.

Варвар убрал руку закрывавшую эльфу рот.

— Я с тобой. — Прошептал эльф.

— Эт понятно! А чё отрать-то?!

— Я с тобой.

Варвар зарычал, и отвесил Карамэлю подзатыльник. Это привело остроухого в чувство.

— Я просто решил, что кто-то же должен прикрывать тебе спину. — Соврал он, доверительно моргая большими, влажными глазами.

— А че было так орать-то?! Эдак ты мне всех драконов в округе перепугаешь! Кого тогда прикажешь убивать?!

Варвар досадливо махнул рукой, и осторожно выглянул из-за камня.

— Однако насчет того, что дракона там нет — это ты прав оказался… — Недовольно проворчал он через некоторое время. — Либо дракон этот глухой как… я не знаю кто.

— И ли это не драконья пещера. — Вставил Карамэль.

— Не драконья, говоришь? — Усмехнулся варвар. — А ты вот сюда глянь. — И  он ткнул рукой куда-то за камень.

Одолеваемый нехорошим предчувствием Карамэль на четвереньках подполз к Фигурду поближе, и привстав, выглянул из-за варварского плеча.

На расстоянии примерно десяти человеческих шагов от их укрытия склон переходил в вытянутую горизонтальную площадку, ведущую прямо ко входу в пещеру. Площадка не была идеально ровной. Тут и там на ней попадались выемки, ложбинки, бугорки, трещинки и впадинки. Кое какие из углублений были заполнены рыжей глиной вперемешку с мелкими камешками нанесенными сюда водой, да ветром. И  вот в глине, скопившейся на дне одной неглубокой впадины Карамэль с ужасом разглядел четкий отпечаток огромной трехпалой лапы. Отпечаток был довольно свеж, только края чуть осели и сгладились. Дракон был здесь не раньше нынешнего утра.

— Значиться, вот так они и живут. — Бодро произнес Фигурд, озираясь по сторонам.

Он стоял в самом центре пещеры, широко расставив ноги, и по хозяйски уперев руки в бока.

Карамэль, нервно топтавшийся у входа, съежился и шепотом предложил:

— А может не надо так громко разговаривать?

— Чо? — Голос варвара не снизился ни на пол тона.

— Я говорю, потише надо.

— А чо бояться-то? Никого ж нету.

— Ну… на всякий случай.

— Ах, на всякий слууучай. — Понимающе протянул варвар. И  вдруг рявкнул, что есть мочи. — А НУ ВЫХОДЬ, ЯЩЕРИ ЦА ПОГАНАЯ! ДРАТЬСЯ БУДЕМ!

Карамэль метнулся к ближайшим камням, скрючился за одним из них, и замер навострив уши. Однако вместо грозного рева, сопровождаемого предсмертным воплем, он услышал лишь восторженный варварский гогот.

— Да говорю ж тебе, нету никого! — Всхлипнул варвар, отсмеявшись. — Ну вылазь уже!

Эльф поднялся на ноги и отряхнулся. Опасливо поглядывая на небо он подобрал свое оружие, и вошел в пещеру.

Пещера была впечатляющей. Крупному дракону в самый раз. Еще и крылья развернуть место останется. Гладкий каменный пол, высокий сводчатый потолок, теряющиеся в темноте стены. Но самое примечательное — три больших, черных дыры-входа в другие пещеры. Один прямо напротив главного входа, и два по бокам.

И менно последнее обстоятельство больше всего не понравилось Карамэлю. Наличие трех дополнительных помещений (да еще и абсолютно темных) не сулило, по его мнению, ничего хорошего, а потому он счел за благо держаться поближе к варвару. Какая-никакая, а все-таки защита.

Фигурд же, и в драконьей пещере чувствовал себя как дома. Очевидно, убийство огнедышащей твари казалось ему делом решенным, оставалось лишь определить некоторые детали. С деловитым видом осмотрев потолок и ощупав стены он взял щепотку пыли с пола и попробовал на язык… сплюнул… направился ко входу, измерил его шагами, и возбужденно потирая руки, вернулся к центру пещеры.

— Слышь Карамэль? — Обратился он к эльфу. — Как ты думаешь? Драконья голова над очагом нормально будет смотреться? Оно, конечно, зубы на ожерелье уже не вырвешь… потому как, что ж это за голова без зубов… но ожерелье-то можно ведь и из когтей сделать? Правильно я говорю? — Он хлопнул Карамэля по спине и довольно заржал.

Карамэль не разделял варварского оптимизма, и считал голову над очагом пижонством, однако предпочел оставить свое мнение при себе. И  вообще ему хотелось убраться отсюда, пока хозяин жилья не вернулся.

— Молчишь? — Не унимался варвар. — Ну молчи, молчи. А я покамест вон те комнатенки осмотрю.

— Я с тобой. — Тут же встрепенулся эльф.

Довольно хмыкнув, варвар положил Толстушку на сгиб локтя и бодрым шагом направился к тому проему, что располагался справа от входа в пещеру. Карамэль обреченно последовал за ним. Будь, что будет.

Было темно. И  страшно. Журчала вода.

Фигурд шагнул было внутрь, но вдруг остановился, принюхался и недовольно прорычал:

— Да что ж он здесь… срет что ли?!

Действительно, из темноты ощутимо, и весьма недвусмысленно, пованивало. Очевидно подземная речушка, журчащая в глубине пещеры, использовалась драконом на манер сточной канавы.

Варвар в нерешительности потоптался у входа, попытался рассмотреть пол, снова принюхался, и вышел в центральную пещеру.

— Ну, здесь все ясно. — Констатировал он, поочередно задирая ноги и придирчиво осматривая подошвы своих унт. Состояние правой подошвы чем-то его не удовлетворило, и он принялся энергично шаркать ею по камню. Взгляд его меж тем обратился ко второй зияющей дыре, той, что напротив главного входа.

— Туда. — Решительно заявил он, вторично осмотрел свою обувь, удовлетворенно хмыкнул, и зашагал к указанной цели.

Карамэль молча семенил сзади.

На этот раз Фигурд не стал сразу лезть в темноту, а сначала с шумом втянул носом воздух и зачем-то почмокал губами.

— Вроде все чисто. — Не очень уверенно произнес он, и обратился к Карамэлю, — Ты чо-нибудь видишь?

— Нет. — Прошептал тот. — Слишком темно.

И  тут вдруг сзади послышался громкий шорох, и что-то огромное заслонило собой, и без того тусклый свет.

— Темно, да?! — угрожающе пророкотало у эльфа над ухом. — А так?!

В следующую секунду тугая, ревущая струя яркого пламени вырвалась из-за спин героев, и устремилась в пещеру. Ударив в попавшуюся на пути толстую каменную колонну пламя расплескалось, и в его свете вспыхнули всеми цветами радуги груды сокровищ, в живописном беспорядке наваленные на полу пещеры. Чего там только не было. Монеты любых металлов, те же металлы в слитках, драгоценные камни всех цветов и размеров, затейливых форм ювелирные украшения, не менее затейливая посуда, любые оружие и доспехи — все это неистово сверкало, отбрасывая на стены пещеры причудливые блики.

Но эльф с варваром не видели всего этого великолепия, ибо были заняты более важным делом. ДРАПАЛИ ! И  варвар ничуть не уступал эльфу в скорости.

Дракон, что называется, подкрался незаметно, и друзей стоило бы похвалить — они не стали тратить время размышляя о том, КАК это ему удалось, а приняли единственно верное решение. Впрочем, даже с учетом данного обстоятельства, шансы на выживание были для них исчезающе малы. Однако, нужно отдать им должное — они хотя бы попытались.

Дело в том, что от дракона очень трудно убежать. Особенно в его собственном логове. И менно поэтому, побега как такового не получилось. Дракон оказался на удивление проворен. Хотя стоит ли удивляться, ведь там, где беглецы делали несколько шагов, ему достаточно было просто переставить лапу. Незадачливые драконоборцы в панике метались по пещере, а дорогу им преграждала то одна драконья конечность, то другая, то вдруг навстречу им раскрывалась огромная зубастая пасть, или перепончатое крыло со свистом проносилось над головами, заставляя пригибаться и бежать в другую сторону. Дракон игрался с ними, как кошка с мышкой… Вернее с двумя мышками.

В какой-то момент драпальщики оказались настолько близко к выходу, что оба ощутили проблеск надежды… Но лишь на миг… В следующее мгновение откуда-то сверху упал толстый как бревно хвост, и шваркнув чешуей об камень смел обоих обратно к центру пещеры.

С тихим шипением дракон свился в кольцо в центре которого находились бывшие беглецы, в один момент ставшие узниками. Покорившись, видимо, своей судьбе они сидели обнявшись на каменном полу, таращили на своего пленителя страшные, круглые глаза и громко клацали зубами от невыразимого ужаса, что окутывал их с головы до ног, словно душное одеяло. По какой-то загадочной причине эльф все еще пребывал в сознании. Очевидно сказывалось тлетворное влияние варвара.

Дракон же, судя по его виду, не собирался никого убивать. Подперев огромную, шипастую голову лапой, он просто молча смотрел, словно ожидая чего-то. Во взгляде его не было ни ярости, ни голода. Вообще ничего угрожающего! Напротив. Он глядел на свою добычу с неким умилением. Так глядит добрый дедушка на расшалившихся внуков.

— Значит убивать меня пришли. — Нарушил он, наконец, весьма затянувшееся молчание. Произнесенная им фраза могла бы быть и вопросом (пусть и риторическим), но звучала она слишком уж утвердительно.

Эльф судорожно всхлипнул.

— А что я вам плохого сделал, разрешите поинтересоваться. — Продолжил дракон. — Нет, ну вот лично вам.

Эльф всхлипнул во второй раз.

— Молчите? — Спросил дракон с печальной укоризной в голосе. — Все вы молчите. Все без исключения.

Он помолчал некоторое время, очевидно ожидая, что кто-нибудь из пленников подаст голос. Не дождался, и продолжил:

— Однако меня всегда удивляли подобные вам. Забудем на время о том, ЧТО вы собирались со мной сделать. Забудем о том, ЗАЧЕМ вам это было нужно. Но объясните же мне, КАК вы собирались совершить задуманное?! Вы что, всерьез намеревались со мной справиться? Вдвоем?! Дайте угадаю! Вы, вероятно, хотели меня задушить?

Он хотел сказать что-то еще, но тут Фигурд подал голос:

— С…с…слушай Карамэль, — потрясенно произнес варвар, не сводя с дракона наполненных ужасом глаз, — откуда он знает?!

Дракон так и замер с раскрытой пастью.

— Вы что?.. Серьезно… — Как-то неуверенно выдавил он… И  вдруг запрокинул голову, и громогласно захохотал.

Пленники только сильнее стиснули свои объятия. Зрелище, что и говорить, было не для слабонервных.

— Не-е-ет. — Выдавил наконец дракон. — Сказки и легенды надо решительно запретить… а то понаслушаетесь в детстве… и пропадаете потом, почем зря. Нет, действительно, другой причины, объясняющей подобную глупость, я не вижу. Не знаю даже, что теперь с вами делать-то? Убивать, ну прямо совестно. Честное слово. Вы же, в конце концов, не виноваты, что родители вам сказки рассказывали. Ну посудите сами: в любой сказке, любого народа, представитель этого самого народа неизменно оказывается умнее, хитрее, сильнее, храбрее представителей прочих разумных рас. Прямо-таки герой на герое. И  все это заботливые старшие в обязательном порядке вдалбливают младшим. Вот и создается у детишек впечатление, что дракона вполне можно победить… даже не вдвоем… в одиночку!

Ну ладно! В конце концов вы пришли меня убивать. Я предоставлю вам такую возможность. Вот ты, человек. Возьми свой меч и ударь меня! — И  дракон выставил бронированную лапу.

— Е…е…ерунда какая-то! — только и произнес Фигурд.

— Давай, давай! — дракон ухмыльнулся. — Меч у тебя не заговоренный, сам ты магией не владеешь… Так что, думаю, никакого вреда мне не причинишь. Но должен же ты хотя бы попытаться! Ну?

И  Фигурд, видимо, решил-таки попытаться. Он разжал объятия в которых сжимал Карамэля и, нашарив трясущимися пальцами рукоять Толстушки, поднялся на ноги. Эльф же, лишившись последней поддержки, мягко повалился на пол и с безмолвным ужасом наблюдал, как варвар, стуча зубами и тоненько подвывая, бочком подбирается к дракону. Вот он остановился, занес Толстушку обеими руками над головой и застыл. В тишине пещеры слышалось лишь клацанье его зубов.

Карамэль оказался не в силах отвести свои, абсолютно круглые, глаза от этой эпической картины. Дракон смотрел на происходящее с нескрываемым любопытством. Фигурд же продолжал неподвижно стоять, словно памятник самому себе. Если бы здесь и сейчас оказались люди, имеющие отношение к искусству, то они создали бы огромное количество нетленных произведений, вдохновившись величием момента! Поэт сложил бы Оду! Прозаик сочинил бы Легенду! Художник написал бы Картину! Скульптор изваял бы Статую (а возможно создал бы какой-нибудь фонтан, например «Варвар, разрывающий пасть Дракону», или хотя бы «Писающий Варвар»)!

Но вот Толстушка в фигурдовых руках мелко задрожала. Клацанье зубов перешло в скрежет. Скрежет превратился в тонкий визг! Визг разросся до крика! Крик переродился в рев!.. И  Фигурд, со всей своей силой, обрушил толстушкино лезвие на драконье предплечье!

Что тут произошло! Толстушка ударилась о толстую драконью чешую, высекла сноп искр и, вырвавшись из рук варвара, полетела куда-то под потолок! Дракон взревел и одним движением взметнулся с пола! Вторым движением он отправил Фигурда в полет к противоположной стене пещеры! Достигнув этой стены варвар издал влажный шлепок, затем сполз вниз, и замер на холодном каменном полу. Дракон продолжал реветь. Толстушка, совершив серию кульбитов под потолком, продолжая вращаться, пошла вниз. Прямо на валяющегося неподалеку Карамэля. Эльф тоненько запищал и беспорядочно заскреб конечностями. Сдвинуться не получалось. Тогда он резко перекатился в сторону, и тотчас на то место где он только что лежал брякнулась Толстушка. Подпрыгнула, перекувыркнулась, снова брякнулась и задребезжала, успокаиваясь.

Скрестив ноги и задрав голову, Карамэль сидел перед драконом.

— А я вот думал — ты такой древний, мудрый, и говорить будешь по мудрому, по непонятному. А ты ничего. Нормально.

— А я по всякому могу. Разумеется, бывали в моей жизни периоды, в которые я изъяснялся, только и исключительно, высоким штилем. — Дракон улыбнулся. — А потом надоело. Не понимают. Скажешь кому-нибудь, что-нибудь этакое, а он стоит дурак-дураком, глазами своими дурацкими хлопает. Так что приходится смотреть с кем разговариваешь, и слова подбирать под стать собеседнику.

Тут он посмотрел туда, где валялся Фигурд, и с легким недовольством воскликнул:

— А-а! Очнулся наконец? Драконоборец, прости господи. Ну ползи сюда, раз такое дело. — И  добавил, глядя на свою лапу. — Это ж надо столько дури иметь?! Теперь вот чешуя повылезет. Некрасиво. А у меня следующая линька лет через двести только. Да-а. А если бы меч у тебя заточен был?! Страшно подумать, что бы стало.

Пока он все это говорил, Фигурд кое-как подполз к Карамэлю и, тупо глядя на дракона, спросил:

— Так я чо... его не убил?

— Ага, щас! — Ответил за эльфа дракон. — Думал в сказку попал?

— И  чо теперь будет?

— Да вот думаю. И  чего бы с вами этакое сделать.

— Отпустить. — Пискнул эльф.

— Ага! Может еще и наградить?! — Со всем отпущенным ему сарказмом поинтересовался дракон.

— Ну-у-у… — С явным сомнением протянул Карамэль.

— А чо, можно?! — Радостно поинтересовался Фигурд.

— Нет!

— Жаль.

Помолчали.

— И  что? — Подал голос Карамэль. — Неужели таких как мы и вправду много?

— Ну как тебе сказать? Лично я, таких как вы, вижу впервые. — Отвечал дракон. — Почему? Да потому, что все остальные хоть как-то готовились, экипировались. Ну там, конь… доспехи… меч. И ные с копьями приезжали. Хотя все это им, конечно, не помогало. А вообще-то все вы — одного поля ягоды. — Дракон помолчал и продолжил неожиданно серьезным тоном. — Но вот кроме вас бывают и профессионалы. Все с ног до головы в амулетах. Доспехи и оружие заговоренные. Каждая команда работает несколькими группами. В каждой команде обязательно несколько магов. Во время боя как минимум один из них подавляет твой разум. Остальные не столько сами атакуют, сколько подпитывают воинов. А уж воины… Ни боли не чувствуют, ни усталости. Думаю, что в бою их и людьми-то нельзя назвать, настолько они всякой магией напичканы. Хоть бей их, хоть жги, а они все равно встают и атакуют. Не знаю, и как я в тот раз от них ушел? Не иначе боги мне помогли. А главное, почти ничего не помню. Так, отрывки всякие, а в остальном туман.

Дракон впал было в задумчивость, но Карамэль ему этого не позволил. Дракон, похоже, любил поговорить (в особенности о себе) и эльф собирался тянуть время как можно дольше.

— А вот говорят, что вы… ну, драконы, я имею в виду… всяких принцесс похищаете. Ну и вообще…

— Что вообще? — Не понял дракон.

— Ну вообще охочи до женского полу.

— Понятно. А вот сам подумай. Украл я, к примеру, человеческую женщину, или, скажем эльфийку. Так? И  чего мне с ней делать прикажешь? Хотя с этим, в общем-то, и так все ясно. Ты лучше расскажи мне, каким образом?!

— Хм-м-м? А ведь и правда! — И зумился Фигурд. — Как же ты с ней… это?!

— Вот и я о том же. Во многих сказках, особенно у людей, драконы похищают всех без разбору! Я понимаю, если ради выкупа, но ведь далеко не всегда!

— А ты сам, хоть раз, похищал кого-нибудь? — Не сдавался Карамэль.

— Я, нет. Но довелось, однажды, поработать на одного мага. Замок охранять. Украл тот маг, какую-то… принцессу, кажется. Ну и нанял меня сторожить. Уж не знаю, зачем она ему понадобилась. В его то годы.

— И ?

— И  неделю, или две, все было замечательно. А потом принцесса взяла, да померла.

— Наверное от тоски и безысходности? — Печальным голосом предположил Карамэль.

— Нет. Думаю, что от голода и жажды.

— Так ты, что!? Ее не кормил!? — Хором воскликнули пленники.

— А с какой стати, разрешите поинтересоваться, господа вы мои хорошие?! — Взвился дракон. — С какой, я вас спрашиваю, стати?! Меня наняли охранять, а не кормить ее! Я страж, а не кухарка!

На какой-то момент Карамэлю показалось, что он совершил непростительную, фатальную ошибку, и сейчас дракон их съест. Обошлось. Хозяин пещеры успокоился так же внезапно, как и вспылил.

— А впрочем, что это я? — Вполне миролюбиво произнес он, опускаясь обратно на пол. — Как будто вы первые, кто у меня этакую глупость спрашивает. Тот маг, кстати, тоже решил, что-то вроде этого. Скандал устроил. Распалился, раздухарился, словами всякими нехорошими меня называл. А под конец, чувствую — энергию копить начал. Ну, думаю, щас как кастанет чего-нибудь этакое. Хотел я на него огнем дыхнуть, а он возьми, да лопни. Не рассчитал в сердцах с энергией-то. Ну я в том замке немного пожил. Хороший был замок. Большой. Был там один зал, ну никак не меньше этой вот пещеры. А через месяц первый принц пожаловал. Всё как положено, на белом коне, при всех регалиях… Сам в седле, а плюмаж аж по земле волочится. Вроде как красиво. Подъехал к воротам и давай орать. Открывай, мол, чудище такое разэтакое. Я ему говорю, да входи, не заперто. А он отвечает, что сам он принц, и что не принцевское это дело, ворота открывать. Ну, говорю, как знаешь. Дня два он кочевряжился, голос посадил, но пришлось-таки ему ворота самому открывать. Въехал он и хрипит мне, где, мол, ты принцессу держишь. Я говорю, во-о-он в той башне, что с окошком наверху. И  что, говорит, даже не посражаемся? А я ему, а оно мне надо? Работодатель мой помер, так что, говорю, забирай, что там есть, и езжай домой. Сходил он туда. Возвращается, морда зеленая, завтрак, что перед этим съел, по доспеху размазан. И , главное, тоже ко мне все претензии! Ну я на него наступил немножко, чтобы не бузил.

И  пошло-поехало. Что ни месяц, то принц. А потом и вовсе сплошняком повалили. Совсем житья не стало. Я крепился сколько мог, а потом улетел оттуда. Не для меня вся эта суета.

— И  что же ты, вот так всю жизнь один? — максимально печальным голосом поинтересовался Карамэль.