Эльфа звали Фрикадэль. Вполне эльфийское имя. Собственно секрет эльфийского имени прост. Главное придумать окончание позвучнее, а все остальное не так уж и важно. А в данном случае окончание "эль" еще и автоматически указывает на пристрастия.

Фрикадэль был настоящим эльфом. Недоброжелатели звали его эльфом законченным. Сам же он предпочитал термин «полный эльф». Таким образом он отделял себя от огромного количества полукровок, которых не любил и называл «дылдами». За что бывал частенько бит, а потому не любил их еще больше.

Не любил он людей, от связей с которыми в эльфийском племени и появлялись полукровки. Говорил он по этому поводу примерно следующее: «Суют что не надо, куда не попадя! Любовь у них! А несчастным эльфийкам потом мучайся! Шутка ли, такой крупный плод выносить! А ведь ежели, не дай Бог, приключится двойня, то все… пиши пропало! Бедняжка чаще всего умирает при родах!»

Однако, достигнув совершеннолетия, он невзлюбил тех эльфиек, что пренебрегли чистокровными эльфами ради каких-то там людей, и перестал их жалеть. Не жалел он и собственную мать, которая умерла пытаясь разродиться получеловеческой тройней. Ну не мог он ее любить за подобную измену эльфийскому племени!

Отца своего Фрикадэль не любил за то, что тот не удосужился даже дожить до его рождения.

Если верить слухам, то батюшку прикончил некий очень нехороший орк. По тем же слухам, данный орк перерезал почти всех мужчин племени, самым подлым образом использовав брачный зов в качестве приманки. Этого оказалось достаточно для возникновения неприязни к оркам.

Опять же по слухам, орку в этом нехорошем деле помогал некий лизардмен. Фрикадель невзлюбил лизардменов.

И т. д., и т.п.

Вообще во всем огромном мире Фрикадель любил одного себя. Да и то, лишь изредка.

Единственным существом, которое он уважал (но ни в коем случае не любил), был один до безобразия старый эльф по имени… Впрочем, никто не помнил его настоящего имени. Этот эльф некогда был великим воином своего народа и участвовал во многих битвах… В которых растерял довольно приличное количество различных частей своего тела, и к старости сделался беспомощным как младенец.

В резне, устроенной орком, он выжил лишь потому, что по причине своей одноногости прибыл к месту разборки, когда все уже было кончено. Да и брачный зов действовал на него уже не столь сильно как когда-то.

Старость брала свое.

Из всех радостей жизни, у старика остался лишь верный кальян. Любил дедок покурить какой-нибудь экзотической травки. Занятию этому он мог предаваться круглые сутки, а потому частенько накуривался до розовых троллей.

Однако больше всего ему нравилось поучать Фрикадэля. Говорил старик всегда примерно одно и то же:

— Ну, вот посмотри ты на себя. Ну, кто ты есть?! Тля! Козявка! Да любой орк ударом кулака из троих таких дух вышибить может!

На ручонки на свои посмотри. Былинки! Ни меч дельный удержать, ни лук путевый натянуть. Да чтобы человеческий лук попользовать, двое наших сородичей нужно! Что уж говорить о тех народах, что покрупнее людей, да посильнее?! Я вот слышал, нашли эльфы как-то раз лук Титана. Дак из ентого лука баллисту потом сделали! А у тебя, что за лук? И сильно ль из него стрела полетит? Да стрела, пущенная из эльфийского лука, с пятидесяти человеческих шагов едва-едва орочью шкуру пробивает! Что уж говорить о чешуе лизардмена?! О серьезном ранении тут и мечтать не приходится!

То ли дело гномы. Даром что ростом малы. Зато силищей наделены неимоверной. Эвон, какими молотами ворочают-то, не каждый человек поднять сможет!

И какие, после всего этого, из нас воины?..

НО! — Тут старик всегда поднимал чудом сохранившийся указательный палец правой руки, и лукаво улыбался, демонстрируя полное отсутствие зубов. — НАША СЛАБОСТЬ, ЭТО НАША СИЛА!

Маленький, значит незаметный! Прячься! Крадись! Обманывай врага! Заходи со спины! Если ситуация не выгодна, измени ее! Подстрой ее под себя! Противник не должен знать, откуда будет нанесен удар! Вступай в открытый бой только в самом крайнем случае! Помни, обнаруженный эльф — мертвый эльф!

Теперь об оружии! Не беда, что лук слабоват! Достаточно смазать наконечник ядом, и стреле не нужно глубоко втыкаться! Смертельной будет даже маленькая царапина! То же самое и с кинжалом! Главное самому соблюдать осторожность.

Используй, где только можно, ловушки! Благо в этом деле ты мастер.

Не носи тяжелого доспеха! Он скует движения, сделает их неуклюжими и медлительными! Ты же должен рассчитывать в первую очередь, на скорость и ловкость!

Ну, насчет магии ничего говорить не буду, ибо оно тебе не светит.

Такого рода поучения, Фрикадэлю приходилось выслушивать порой по нескольку раз на дню. А потому он не очень-то сокрушался, когда однажды обкурившемуся старику явилось видение столь ужасное, что несчастный ветеран без помощи костылей выбежал из своего жилища (располагавшегося на одном из самых высоких в лесу деревьев) и, перекувыркнувшись через перила, сверзился вниз с сорокаметровой высоты. В результате чего ему наконец-таки настал полный и безоговорочный абзац.

Со смертью старика оборвалась последняя ниточка, связывающая Фрикадэля с племенем, и он, собрав немногочисленные свои пожитки, покинул родной лес.

Долго скитался он по свету, пока не попал однажды в большой город. Нельзя сказать, что это привело его в восторг. Скорее наоборот.

Еще бы, ведь население города представляло собой невообразимый расовый коктейль, и бедный Фрикадэль ежесекундно сталкивался с представителями всех, столь нелюбимых им, народов.

Но именно здесь нашлось применение одному из немногочисленных умений Фрикадэля. Дело в том, что за время странствий, он освоил ремесло карманника, благо маленький рост и природная ловкость этому только способствовали. А что ему оставалось делать? Кормить его на халяву никто не собирался. Вот и пришлось однажды срезать кошелек у какого-то в стельку пьяного толстяка. И пошло, поехало.

Только поэтому Фрикадэль и остался в городе. Ведь не секрет, что уличная толпа — настоящее золотое дно для карманника.

Поселился Фрикадэль в эльфийском квартале. Не смотря ни на что, соплеменники вызывали у него меньшее отвращение, нежели все остальные. Он даже попытался вступить в эльфийскую диаспору, но был с позором изгнан, ибо не смог вспомнить всех своих предков до десятого колена. Разумеется, это не улучшило его, и без того невысокое, мнение о сородичах.

Так и жил бы он до конца своих дней, промышляя уличным воровством, если бы однажды не был пойман за руку, при попытке умыкнуть кошелек у какого-то богатея людского племени.

Ситуация была критическая, однако Фрикадэль не растерялся. Мигом вспомнив уроки своего учителя, он стал действовать по закону леса. То есть, как попало. Плюнув человеку в лицо, Фрикадэль ловко извернулся, и укусил беднягу за запястье. Почувствовав, что хватка ослабла, он рванулся изо всех сил (чуть не вывихнув при этом руку), и, под треск рвущегося рукава, вновь обрел утраченную было свободу. Две секунды спустя «полный эльф» уже восседал на самой верхушке фонарного столба, и грязно ругался, предвкушая скорое появление городской стражи.

Однако нашему герою повезло. Богатей сей, оказался начальником охраны некоего очень влиятельного герцога. Ловкость и дерзость Фрикадэля произвели на него весьма благоприятное впечатление. Поэтому, вместо того, чтобы вызвать стражу он предложил эльфу поступить на службу (намекнув, правда, что, в случае отказа, воришку ждет тюрьма).

Фрикадэль не мог отказаться.

И началась у эльфа с тех пор совсем другая жизнь. Назначили его, для начала, лесником, и отправили охранять угодья Его Сиятельства. Работенка, конечно, та еще, но жалованье платили исправно, инспекциями особо не досаждали… А потому Фрикадэль послал подальше свои расовые предрассудки, и стал просто жить.

Тут опять пригодились ему знания, полученные от старика. Понаставив по всему лесу хитроумных ловушек, он совершал каждые два-три дня обходы, собирая попавшуюся живность и браконьеров.

Скоро, Фрикадэлевыми стараниями, лес настолько преобразился, что стал излюбленным местом охоты герцога. Его Сиятельство приметил смышленого лесника, а когда услышал историю принятия Фрикадэля на службу, пришел в полный восторг, и назначил эльфа главным егерем.

Фрикадэля отвезли в замок герцога и выделили соответствующие его положению апартаменты. Весьма значительно повысилось и жалованье. Но это уже не имело для него никакого значения, ибо еще во время первого визита герцога произошло событие куда сильнее подействовавшее на дальнейшую жизнь Фрикадэля.

Он помнил все до мельчайших деталей.

Разумеется, о визите было сообщено заранее, а потому Фрикадэль встал пораньше, прибрался кое-как в сторожке, и принялся ждать. Наконец снаружи раздался стук копыт. Успевшему уже задремать Фрикадэлю понадобилось некоторое время, чтобы вспомнить, где и почему он находится.

Вспомнив, он тут же бросился к двери, но та, внезапно распахнувшись, саданула ему по лбу. Пролетев пару метров по воздуху, эльф мягко шлепнулся на неструганый пол, умудрившись при этом остаться в сознании. Некоторое время он молча тряс головой, пока ему не удалось сфокусировать зрение.

Картина, представшая взору Фрикадэля, и определила его дальнейшую судьбу.

Дверной проем почти полностью закрывала сияющая фигура. За широкими плечами виделся лес. Утренний туман плыл между деревьями и лучи восходящего солнца тут и там рассекали чащобу подобно выкованным из света божественным мечам. Но, едва тронув плечи стоящего в дверях существа, «мечи» разлетались тысячами  «осколков», наполняя внутренности сторожки волшебным блеском.

Однако, когда существо шевельнулось, Фрикадэль понял, что это не спустившийся с небес воплощенный Бог, а одетый в кольчугу человек.

Но, черт возьми, что это была за кольчуга!

Блеск искусно переплетенных колец пленил взор Фрикадэля.

Нежный, металлический толи шелест толи звон, усладил его слух.

Исходящее от кольчуги ощущение силы и уверенности, поразило его разум.

ОН!

ХОТЕЛ!

СЕБЕ!

ТАКУЮ ЖЕ

Это событие явилось началом его конца. Ну-у, в том смысле, что привело его в итоге к гибели.

Фрикадэль стал сам не свой. Кольчуга занимала все его мысли. Думать о чем-то другом он уже просто не мог.

Дни проходили словно в тумане. Куда бы Фрикадэль не бросил взгляд, всюду ему мерещились кольца. Часами он смотрел на паучью паутину, или на спил древесного ствола. Дождь же превращался в настоящий праздник, ибо не было ничего более восхитительного, чем следы падающих капель на поверхности лужи.

Если бы кольчуга была живым существом, то испытываемые Фрикадэлем чувства были бы достойны называться ЛЮБОВЬЮ.

Разумеется, Фрикадэлю уже приходилось видеть кольчужный доспех. Но, помня заветы старика, он избегал близких встреч с вооруженными индивидуумами. Да и кольчуга, как говорится, кольчуге рознь. По сравнению с доспехом, разбудившим в остроухом Чувство, все видимое им ранее было как ржавый кухонный нож по сравнению с благородным клинком.

А страсть все не унималась. Переехав в замок герцога Фрикадэль начал поиск кольчуги своей мечты.

К великому разочарованию эльфа, по должности ему полагался лишь кожаный доспех. Поэтому он принялся копить деньги, намереваясь купить объект своего вожделения.

Но все оказалось не так просто. Найти кольчугу эльфийского размера оказалось ничуть не легче, чем отыскать иголку в стоге сена. Сородичи Фрикадэля практически не пользовались этим типом доспеха. Гномьи же изделия ему не понравились, ибо не были рассчитаны на худосочного эльфа.

Фрикадэль даже попытался заказать кольчугу у ремесленников в ближайшем городе, но, узнав, во сколько ему обойдется сие удовольствие, чуть было не двинулся умом.

И тогда, плюнув на жалкие остатки былой своей гордости, он подался в подмастерья к одному из кудесников металлического плетения.

Страсть выжгла его изнутри. Он не был более «полным эльфом» и ненавидел себя за это.

Но уже ничего не мог поделать.

Шли годы. Фрикадэль стойко сносил все тяготы жизни подмастерья, в непрестанном труде постигая премудрости ремесла. Трудился он с несвойственным эльфам, прямо-таки маниакальным, упорством. Трудился до тех пор, пока не превзошел своего мастера.

Тогда он нашел другого, более искусного. Но превзошел и его.

И еще одного.

И еще…

И все это время его преследовал призрачный «блеск искусно переплетенных колец» и «нежный, металлический толи шелест толи звон».

Самым известным во всех королевствах кольчужником Фрикадэль стал, когда ему не исполнилось и восьмидесяти. Возраст, для эльфа, смехотворный.

О его изделиях слагались легенды. Их сравнивали с непревзойденными творениями Древних.

Среди его клиентов были члены королевских семей.

Он был сказочно богат…

Однако не было на всем белом свете существа несчастнее, чем он. Так может быть несчастен только Мастер не создавший своего Шедевра.

Все сработанные им кольчуги, которыми так восхищался мир, были для него лишь тенью, отражением, жалким отблеском того Идеала, образ которого носил он глубоко в душе вот уже несколько десятилетий.

И вот однажды, услышал Фрикадэль легенду о потерянном храме Древних. И возрадовался он, ибо говорилось в той легенде о мотке чудо-проволоки хранящейся в этом храме. Говорилось, будто бы проволока эта была не только прочности необычайной, но и обладала магическими свойствами.

Фрикадэль понял, что это была Судьба.

Он не ошибся.

Спустя еще тридцать лет он нашел-таки легендарный храм, и (о, радость!) не менее легендарную проволоку. Правда радость длилась недолго. Письмена на стенах храма гласили, что изделия из проволоки утеряют магическую силу, если при их изготовлении будут использованы какие-либо инструменты. Древние, оказывается, умели обходиться без оных.

Да, ситуация!

Проволока оказалась именно такой, какой ее и описывали. Даже лучше! В этом-то и крылась проблема. Собственными руками, без применения инструментов, Фрикадэлю оказалось не под силу даже согнуть ее.

После долгих раздумий Великий Мастер плетения кольчуги пришел к выводу, что ему не обойтись без посторонней помощи. Но кто из живущих мог обладать достаточной силой, сопоставимой с мощью легендарных существ?

И тут Фрикадэля осенило.

Гроллы!

Относительно разумная раса, представители которой от природы были наделены громадной силой.

Это было именно то, что нужно.

Найти гроллов оказалось непростой задачей. Все знали, что есть такой народ, но на вопрос, где он обитает, однозначного ответа не мог дать никто.

Несколько месяцев потратил Фрикадэль на поиски. И месяцы эти показались ему вечностью.

Но вот однажды, в обеденном зале какого-то захудалого постоялого двора, он увидел ИХ!

ИХ было двое. Сидя перед столом на полу (стулья не выдержали бы такого веса) они пили пиво из бочонков заменяющих им кружки.

Не помня себя от радости, и дико вопя Фрикадэль бросился к гроллам… И неожиданно оказался в перевернутом состоянии в двух метрах над полом.

Гролл, поймавший его за ногу (Фрикадэль мысленно окрестил его «первым») с любопытством осматривал добычу. Другой же (Фрикадэлю ничего не оставалось, как назвать его «вторым»), был слишком увлечен пивом.

— Есть. — Прогудел первый.

— Или не есть. — Ответил ему второй.

— Маленький. — Согласился первый.

— Костлявый. — Подтвердил второй.

— Господа, — проверещал Фрикадэль, — у меня есть к вам деловое предложение. Не соблаговолите ли отпустить меня.

— Говорит! — Восхищенно заметил первый.

— Умный. — Уважительно протянул второй.

— Говорит… дело. — Озадаченно промычал первый.

— Врет? — Предположил второй.

Осознав, что отпускать его не собираются, Фрикадэль толкнул старую историю о «выгодном деле».

— Говорит… заплатит?! — Оживился второй.

— Угу. — Довольно «угукнул» первый, и легонько встряхнул Фрикадэля.

От встряски из-за пазухи эльфа вывалился кошелек. Поймав его в воздухе, первый гролл сразу же изучил содержимое.

— Много! — Обрадовано констатировал он.

— Получите втрое больше, когда окончите работу! — Взвизгнул Фрикадэль.

Гроллы сделали озадаченные лица.

— Получите еще столько же, и еще столько же, и еще столько же! — Пояснил Фрикадэль.

— Очень много! — Быстро подсчитал второй.

Только после этого эльфа наконец-то опустили на пол.

В качестве проверки гроллам было предложено согнуть небольшой кусок храмовой проволоки. Взяв кусок в огромную лапу, второй гролл осмотрел его, а затем легко скрутил в узел. Фрикадэль был в восторге. Первый (и единственный) раз он пожалел, что не родился гроллом.

Понадобилось большое количество времени, чтобы втолковать неспешным умом существам, что же то них требуется. Когда же дело дошло до обсуждения деталей, гроллы неожиданно воспротивились желанию Фрикадэля руководить работой. Что бы он им не говорил, какие бы доводы не приводил, ответом ему было лаконичное «мы двое».

Пришлось потратить еще неделю на обучение их премудростям плетения кольчуги.

Затем гроллы пожелали совершить плетение в какой-то священной пещере, дорогу к которой Фрикадэлю нельзя было знать.

Встреча была назначена через месяц в ближайшем лесу под большим дубом.

Тихонько подвывая, Фрикадэль описывал круги вокруг дуба, возле которого должна была произойти встреча. Дуб действительно был огромен. Чтобы обежать вокруг ствола Фрикадэлю требовалось целых двадцать секунд.

Гроллы опаздывали. Фрикадэль уже проклял все на свете (включая самого себя) за то, что доверил такую важную миссию таким «ненадежным и безмозглым» существам.

Наконец, когда он был уже готов перегрызть себе вены, раздались грузные шаги, и из-за ближайших деревьев показалась неразлучная парочка.

Эльф набросился на них как голодный зверь.

— НУ! СДЕЛАЛИ!? — С мольбою в голосе воскликнул он.

Первый широко улыбнулся, и поставил перед Фрикадэлем тяжко звякнувший мешок.

Не в силах больше сдерживаться Фрикадэль не своим голосом проревел:

— ОДЕВАЙТЕ!!! — И, в сладком предвкушении зажмурив глаза, воздел руки кверху (кольчуга ведь надевается через голову).

Последним звуком, который Фрикадэль услышал в своей недолгой (по эльфийским меркам) жизни, был нежный, металлический толи шелест толи звон.

— Большая. — Первый озадаченно поскреб в затылке и виновато покосился на кольчугу бесформенной грудой колец лежащую на земле.

Из недр этой груды тоненькими струйками сочилась кровь, скапливаясь в маленькую лужицу.

— Дурак! — Второй влепил ему затрещину, способную свалить мамонта, но первый лишь потер слегка ушибленное место. — Деньги… нет! Я говорить… большая! Ты… нет, нет… еще, еще! Тьфу!

Первый нагнулся за кольчугой:

— Брать себе.

Вытряхнув бесформенную кучку плоти, убрал кольчугу в мешок. Внимательно осмотрев останки, заключил:

— Есть! — И подобрав их, отправил вслед за кольчугой.

Семья гроллов готовилась ужинать. Мамаша внесла в пещеру железный бак с каким-то варевом, и поставила его перед голодными родичами.

В жиденьком бульоне, приправленном какими-то травами, плавали маленькие мясные шарики.

Самый младшенький гролленок выловил один, и, отправив его в рот, восхищенно пропищал:

— Вкусно! А это… что?

Мамаша на секунду задумалась, уставившись в потолок. Но затем широко улыбнулась, и сказала:

— Это… фрикадэльки. — И ласково похлопала сынишку по голове.